Журналистику победили социальные сети.
Виктор Фёдорович Кирюшин
Российский журналист, поэт, переводчик и эссеист, книгоиздатель, редактор. Лауреат ХIII Патриаршей литературной премии (2024).
Лауреат премии имени Николая Гумилёва (2016).
Российский журналист, поэт, переводчик и эссеист, книгоиздатель, редактор. Лауреат ХIII Патриаршей литературной премии (2024).
Лауреат премии имени Николая Гумилёва (2016).
Рад приветствовать вас, Виктор Фёдорович!
Хочу поблагодарить вас за то, что нашли время для нашей беседы.
Вы, безусловно, настоящий мастер поэтического ремесла. И у меня к вам есть ряд вопросов на эту тему...
Однако, ознакомившись с вашей биографией более досконально, я узнал, что вы родились в городе Брянске. Весь мир знает, что творится в Курской и Брянской областях. Гибнут не только военные, но и мирные люди. В этих краях разыгрывается настоящая трагедия. А потому, наверное, было бы странно, если бы я начал наше интервью с чего-то другого.
Скажите, Виктор Фёдорович, что видят ваши глаза сегодня и что чувствует ваша душа, когда вы бываете в Брянске и проходите по знакомым улицам, над которыми ещё относительно недавно было абсолютно мирное небо?
Уже больше сорока лет я живу в Москве, но с Брянском связи не порываю. Здесь я родился, здесь, в заводской многотиражке, начинал журналистскую деятельность, завёл семью, родился сын. Да и первые стихи были напечатаны в брянских газетах. При первой возможности бываю на своей малой родине. В мае, по приглашению областной библиотеки, участвовал в книжном фестивале. Красивый, весенний, цветущий город, и тут такое… Теракт, жертвы, среди которых женщины, дети. Какое сердце не содрогнётся от ужаса, от ненависти к тем, кто это совершил?
И ещё одна мысль: национализм неизбежно заканчивается террором, стремлением физически уничтожать тех, кто подобные взгляды не разделяет.
А ведь я прекрасно помню другое время. Есть на Брянщине место, где сходятся границы России, Украины и Белоруссии. Здесь установлен Монумент Дружбы. В лучшие годы потоки людей устремлялись к нему с трёх сторон на праздник единения. Хороводы, песни, стихи на трёх языках… И ведь по историческим меркам совсем недавно это было. Но за эти годы в сопредельной стране сумели сформировать поколения с полностью переформатированными мозгами. Это страшно, и с этим долго придётся бороться.
Вы сказали: «...поколения с полностью переформатированными мозгами».
Да, можно сказать и так. Но мне представляется это скорее очень грамотной работой западных спецслужб, которые масштабировали и довели до кипения ту идеологию, которая так или иначе сохраняется в Украине уже больше века.
И именно этот вопрос, на мой взгляд, и является самым важным, поскольку победа на поле боя совсем не будет означать победу над русофобией в Украине, которая просто уйдёт в подполье. Ведь ни для кого не секрет, что в Западной Украине ненависть к русским была и во времена СССР.
Я понимаю, вы не являетесь политиком. Но тем не менее у вас за плечами огромный жизненный опыт.
Как вы считаете, что нужно делать, чтобы убить саму идею неонацизма и русофобии в Украине?
Для этого нужно как минимум одержать победу в нынешнем конфликте. После этого, на мой взгляд, нам ещё долго придётся жить с сопредельной страной по принципу «худой мир лучше доброй ссоры». При этом так называемый коллективный Запад продолжит предпринимать усилия по сохранению враждебности Украины к России. Вы сказали о русофобии, «которая сохраняется на Украине уже больше века». На самом деле речь идёт о столетиях. Напомню послание вдохновителю Первого крестового похода Бернарду Клервосскому от епископа Краковского Матвея. В нём говорилось, что крестовый поход направить надо против русских варваров, «где другой обряд евхаристии, где они многочисленны, как звёзды, и гораздо хуже, чем греки…» Это 1145 год. Не напоминает нынешнюю риторику в Евросовете?
Напомню и высказывание премьер-министра Великобритании лорда Палмерстона (1784–1865): «Как трудно жить, когда с Россией никто не воюет». Более близкий по времени пример — январь 1939 года, когда польский министр иностранных дел Бек после переговоров с Берлином заявил «о полном единстве интересов в отношении Советского Союза». Польша выразила готовность присоединиться к Антикоминтерновскому пакту, если Гитлер поддержит её претензии на Украину и выход к Чёрному морю.
Столетия идут, но ничего по сути не меняется. Те же самые страны продолжают мечтать о стратегическом поражении России. Как тут не вспомнить Александра Третьего, утверждавшего, что у России только два союзника: армия и флот?
Так что нам ещё понадобятся и мужество, и терпение, и готовность отстаивать свою веру, те христианские принципы, на которых стоит Россия и которые вызывают такую ненависть у наших врагов. Это великий вызов для всех нас, переломный момент в истории не только нашей страны, но всей цивилизации.
Есть у меня стихотворение под названием «Весы», которое заканчивается так:
Ах, Россия, холодно и сиро
В рощах золотых на небеси.
Пробил час
И снова судьбы мира
На твои положены весы.
Благодарю вас, Виктор Фёдорович, за историческую справку.
Но мне, разумеется, известно о русофобии на территориях разных стран и о том, что зародилась она много веков назад, скорее всего, из-за раскола христианской церкви на католическую и православную в 1054 году. Но я сознательно взял более близкий исторический период, поскольку понятие «Украина» в значении «нация» появилось только в XIX веке, и первым его использовал польский политический деятель Паулин Свенцицкий во время польского восстания 1863 года. А ведь нас интересует именно русофобия в Украине! А то, что нас ненавидят в большинстве европейских стран, это, к сожалению, данность, которую уже едва ли получится изменить... Тем не менее в одном я с вами полностью согласен. Прежде всего Россия должна победить в этом конфликте, поскольку именно победители и устанавливают свои правила и пишут историю.
Расскажите, пожалуйста, о вашем детстве?
Родился я на рабочей окраине Брянска. Деревянные в основном домики с палисадниками и небольшими огородами. По улицам бродили куры, утки, а утром и вечером даже прогоняли стадо коров на луга.
С любовью вспоминаю речку детства – Болву. Летом на её берегах я и проводил большую часть времени. До сих пор помню каждый поворот, имевший своё название: Власова будка, Корчажки, Девичий песок, Воробьёвка… Поэзия! С тех пор больше всего люблю нашу среднерусскую природу. А любимыми занятиями на всю жизнь остались рыбалка и «тихая охота» — сбор грибов.
Тогда же что-то стало просыпаться в душе, приходить слова, строчки. В седьмом классе первое моё стихотворение напечатала районная газета «Деснянская правда», потом целую подборку журнал «Пионер». Родители удивлялись: в роду у нас пишущих людей не было.
В детстве читал запоем, всё подряд. Перечитал, кажется, всю школьную библиотеку. А в Доме пионеров обнаружил литературный кружок, который посещал до окончания школы. Собирались в нём ребята, тоже увлечённые поэзией. Обсуждали стихи друг друга, спорили до хрипоты. Хорошим, счастливым было детство.
Скажите, а в какой момент вы осознали, что поэзия для вас уже не юношеское увлечение, а нечто гораздо большее, то, чему хочется посвятить свою жизнь?
Что-то подобное произошло в армии. Служил я в железнодорожных войсках два года. А в нашей роте было несколько москвичей, уже окончивших институты, так называемых одногодичников. Все они интересовались поэзией.
В редкие увольнения мы шли в книжный магазин и покупали тоненькие сборнички из серии «Библиотека лирической поэзии» издательства «Молодая гвардия». Читали, обсуждали. Так попал мне в руки сборник поэта-фронтовика Николая Константиновича Старшинова. Стихи простые, яркие, образные, очень понравились. И кто бы мог подумать, что через полтора десятка лет я буду работать в «Молодой гвардии» рядом с Николаем Константиновичем! Жизнь всё-таки интересная и непредсказуемая штука…
Утверждать, что посвятил жизнь исключительно поэзии, не могу. По образованию я журналист и этой профессии отдал много сил и времени.
Есть и ещё одна особенность, связанная с характером. Человек я бесконечно сомневающийся и в своём даре, и в том, что уже сделано. Несмотря на все книги, премии, множество публикаций. Ничего хорошего в такой черте характера нет: она мучительна. Но себя уже не переделаешь…
Вы упомянули, что вы по образованию журналист и что вы отдали этой профессии много сил и времени.
Насколько я знаю, вы окончили факультет журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова. Данный университет до сих считается одним из лучших в нашей стране. Есть также информация, что за всё время существования факультета высшее образование получили более 30 тысяч студентов. И такое количество дипломированных журналистов дал России только один МГУ имени М. В. Ломоносова. А ведь помимо него есть ещё 128 вузов со специальностью «Журналистика». В связи с этим у меня к вам вопрос.
Почему при таком внушительном количестве «специалистов» качество журналистики в России снижается с каждым годом?
Об этом говорят множество экспертов. Да что уж там! Я и сам бываю возмущён, когда журналисты в прямом эфире федеральных каналов путают Ирак и Иран или Швецию со Швейцарией. Нередко, рассуждая об исторических событиях, называют совершенно не те даты и не те имена. Да и в целом показывают свой недопустимый для профессионалов уровень знаний и подготовленности.
Журналистику победили социальные сети. Они приучили читателей, особенно молодых, к минимальным по объёму текстам, да ещё обязательно с картинкой. Очерк, даже написанный «золотым пером», сегодня читать никто не будет. Да и нет их ныне, «золотых перьев». Не востребованы. Зато востребован пиар, высосанные из пальца сенсации. Если бы я в своё время допускал фактические ошибки и передёргивания, которые сейчас встречаются в СМИ сплошь и рядом, меня тут же турнули бы из редакции.
К сожалению, с культурой в нашем обществе сегодня большие проблемы. Касается это и поэзии. Я как-то пошутил, что даже уровень графомании в последние годы резко упал. Но шутка эта горькая. В огромном графоманском болоте тонет и всё ценное, глубокое. Кстати, в этом одна из причин утраты былой популярности поэзии.
И ещё одно наблюдение. Случается довольно часто вести семинары молодых поэтов. Интересуюсь, кого из стихотворцев советского времени они знают. Даже филологи в лучшем случае называют Рубцова. А ведь там были великолепные поэты: Леонид Мартынов, Сергей Марков, Владимир Соколов, Евгений Винокуров… Блестящий ряд этот можно длить и длить. Не знают, замкнуты исключительно на себе, собственном творчестве. Вина это их или беда, но факт остаётся фактом.
Очевидно, что-то неладно в нашем образовании, как среднем, так и высшем.
Должен признаться, самое первое ваше стихотворение, которое я прочитал, мне очень понравилось. Оно совсем небольшое, но зато за ним отчётливо видно громадную тень настоящего поэта.
***
Остановлюсь и лягу у куста,
Пока легки печали и пожитки,
На оборотной стороне листа
Разглядывать лучистые прожилки.
При светлячках, при солнце, при свечах
Мир созерцать отнюдь небесполезно:
В подробностях, деталях, мелочах
Не хаос открывается, а бездна.
Вселенная без края и конца
Вселяла б ужас до последней клетки,
Когда б не трепыхался у лица
Листок зелёный с муравьём на ветке.
И вроде бы обычные слова. Но как прекрасно они вместе все звучат!..
Вы знаете, не так давно я нашёл, как мне кажется, подходящее сравнение с настоящей поэзией. Это «Божественная карета». И когда ты начинаешь читать настоящую поэзию, то оказываешься в этой «Божественной карете», и она мчится вместе с тобой через всю вселенную. Где каждая строчка является фрагментом бытия, которое ты успеваешь узреть и почувствовать в стремительном полёте. И когда ты перестаёшь читать, то сразу же возвращаешься в реальный мир, чтобы увидеть и осознать всю его обыденность и даже некую неполноценность без поэтического искусства.
А как бы вы, Виктор Фёдорович, расшифровали эти два слова «Настоящая поэзия»?
Существует множество определений поэзии: ярких, остроумных, парадоксальных, и ни одно из них не является полным, всеобъемлющим. Видимо, есть вещи, определению не поддающиеся. К их числу относится и поэзия, которая по существу – тайна.
Настоящая поэзия для меня та, после которой остаётся долгое послевкусие, некое эхо. Даже будучи искушённым, не можешь понять: как это сделано? И пытаться не надо, потому что здесь тоже тайна.
Один «секрет» я всё-таки знаю. Его открыл Пушкин, воскликнувший однажды: «Искренность драгоценна в поэте!»
Искренность невозможно подделать, имитировать. Она даётся человеку от природы, как составляющая каждого настоящего таланта, как дар Божий. Или не даётся, и тут уж ничего не поделать.
Дар этот одновременно и наказание. Человек, им обладающий, довольно беззащитен. Отсюда и личные трагедии многих талантливых поэтов.
Ныне существует множество курсов, на которых начинающих стихотворцев учат, как добиться успеха, признания. Но настоящая поэзия не ищет выгод. Нередко в книжном магазине можно услышать, как приговор: «Поэзия не продаётся!»
Есть у меня на этот счёт небольшое стихотворение.
Не покупайте поэзию!
Не забивайте голову.
Страшно ходить по лезвию
Среди одетых - голому.
Здравому – это лишнее,
Для бытия не главное:
Слышать - другим не слышное,
Видеть - другим не явное.
Так и живи, поэзия,-
Крепость моя бумажная:
Самая бесполезная,
Самая непродажная!
Интернет — безусловное достижение человечества. И я представляю тот ужас в глазах миллиардов людей, если завтра, к примеру, их навсегда отключат от всемирной паутины. Но вместе с тем несовершенно всё, что создают люди, поскольку они и сами не совершенны. А потому и интернет стал местом не только для прекрасного, но и для отвратительного, низкопробного, чрезвычайно вредного и даже опасного.
Но, к счастью, Россия — уникальная страна. И русские люди, не желая сгинуть в пропасти разнообразного зла, после четверти века очарования интернетом начали, так сказать, ставить вопросы ребром. И вот одним из таких вопросов является вопрос дурновкусия, которое формируется по сути и развивается из-за отсутствия сдерживающих законов и цензуры.
Однако никакой конкретики на сегодняшний день никем не предложено.
А как вы видите этот нелегкий, но необходимый процесс борьбы с дурновкусием в интернете, которое уже вполне можно охарактеризовать как эпидемию?
Интернет реализовал один из фундаментальных принципов постмодернизма: право на высказывание важнее смысла самого высказывания. Высказываются все кому не лень: откровенная глупость соседствует с мудростью, пошлость с высоким, чистота с грязью.
Запрещать что-либо в интернете бесполезно, конечно, за исключением того, что прямо попадает под статьи уголовного и административного кодексов. Куда полезнее тратить силы на воспитание собственной души, выработку вкуса, умения отличать подлинное от симулякров. Помощники здесь классические: литература, музыка, живопись. Пастернак ведь не случайно воскликнул: «Любите живопись, поэты!» Там, в лучших образцах, и гармония, и цвет, и мелодия – всё то, что должно быть и в хорошем стихотворении.
Да и не в одном интернете дело. Телевидение тоже и в разных жанрах порой транслирует то, что никак не сообразуется не то что с высоким вкусом, но даже со здравым смыслом. И вот тут государству по силам, как говорится, и власть употребить. Но… не употребляют. Видимо, всех всё удовлетворяет.
Вы посмотрите, какая буря поднимается, чуть только речь заходит об общественных советах в театре, на телевидении, в шоу-бизнесе. Стеной стоят творцы: «Государство не должно вмешиваться…» И это при том, что масса театров существует на государственные дотации. В общем, тут авгиевы конюшни. Ау, Геракл!
То, что вы сказали, Виктор Фёдорович, я, разумеется, понимаю. Только отчего вы считаете, что запрещать что-то в интернете бесполезно! У нас, например, очень быстро приучили общество к тому, что всякое публичное осквернение чувств верующих может привести к уголовному наказанию. Меньшинства тоже загнали обратно в конуру. Я уже не говорю про СВО, с противниками которого расправляются молниеносно и жестко. И правильно, кстати. Так почему бы уже не навести порядок и среди тех, кто пишет тексты и выставляет их на всеобщее обозрение? Ведь мало того что плохие, некачественные тексты из-за массовости распространения в интернете активно формируют дурновкусие среди российских граждан, так ещё и многие из этих текстов откровенно разрушают души целых поколений! И складывается впечатление, что не за горами тот день, когда в этом хаосе окончательно затеряются все основополагающие истины...
И для наглядности я могу привести пример.
Давайте представим, что будет, если завтра всем людям в России разрешат выкидывать мусор из окна! Во что превратятся целые города? Правильно! В огромные помойки, чрезвычайно опасные для жизни и здоровья. Страшно даже представить, какие тяжёлые инфекционные заболевания будут распространяться по всей стране!
Так вот, свобода слова, которой нынче прикрывают определённые виды анархии, глупости и деградации, по сути уже несколько лет превращает всеобщее интернет-пространство в огромную информационную помойку с той лишь разницей, что гниют в результате не человеческие тела, а человеческие души. Поэтому современная молодежь и подписывается в количестве двенадцати миллионов на таких персонажей, как Моргенштерн...
Что ж! У нас с вами получается интересное интервью! Но, следуя намеченному плану, я должен перейти к вопросам в формате блиц.
Какое Ваше любимое занятие?
Рыбалка. Чтение.
Что является Вашим главным недостатком?
Бесконечное самокопание и застенчивость. Так и не изжил это в себе.
Лучший поэт в истории человечества?
О человечестве судить не берусь. Для меня – Пушкин.
Какие добродетели Вы цените больше всего?
Верность. Склонность к самоиронии.
Ваша главная черта?
Доброжелательность.
Ваше любимое изречение?
Бедность без долгов – это зажиточность. (кит)
Лучший композитор всех времён?
Рахманинов.
К чему Вы испытываете отвращение?
К предательству.
Лучший художник всех времён?
Люблю импрессионистов. Из наших – Кустодиев.
Ваше любимое время года?
Весна.
Согласились бы на сделку с дьяволом ради бессмертия?
Бессмертие – это наказание и мука. Думаю, что нет.
Продолжите фразу: «Русский человек — это...»
Русский человек – это русский человек. Этим всё сказано.
Оказавшись перед Богом, что вы ему скажете?
Прости, Господи!
Благодарю вас, Виктор Фёдорович, за этот разговор. Ну и по традиции хочу попросить вас пожелать что-нибудь нашим читателям.
Читателям желаю никогда не предаваться унынию. Всё поправимо, было бы желание менять жизнь к лучшему.
Хочу поблагодарить вас за то, что нашли время для нашей беседы.
Вы, безусловно, настоящий мастер поэтического ремесла. И у меня к вам есть ряд вопросов на эту тему...
Однако, ознакомившись с вашей биографией более досконально, я узнал, что вы родились в городе Брянске. Весь мир знает, что творится в Курской и Брянской областях. Гибнут не только военные, но и мирные люди. В этих краях разыгрывается настоящая трагедия. А потому, наверное, было бы странно, если бы я начал наше интервью с чего-то другого.
Скажите, Виктор Фёдорович, что видят ваши глаза сегодня и что чувствует ваша душа, когда вы бываете в Брянске и проходите по знакомым улицам, над которыми ещё относительно недавно было абсолютно мирное небо?
Уже больше сорока лет я живу в Москве, но с Брянском связи не порываю. Здесь я родился, здесь, в заводской многотиражке, начинал журналистскую деятельность, завёл семью, родился сын. Да и первые стихи были напечатаны в брянских газетах. При первой возможности бываю на своей малой родине. В мае, по приглашению областной библиотеки, участвовал в книжном фестивале. Красивый, весенний, цветущий город, и тут такое… Теракт, жертвы, среди которых женщины, дети. Какое сердце не содрогнётся от ужаса, от ненависти к тем, кто это совершил?
И ещё одна мысль: национализм неизбежно заканчивается террором, стремлением физически уничтожать тех, кто подобные взгляды не разделяет.
А ведь я прекрасно помню другое время. Есть на Брянщине место, где сходятся границы России, Украины и Белоруссии. Здесь установлен Монумент Дружбы. В лучшие годы потоки людей устремлялись к нему с трёх сторон на праздник единения. Хороводы, песни, стихи на трёх языках… И ведь по историческим меркам совсем недавно это было. Но за эти годы в сопредельной стране сумели сформировать поколения с полностью переформатированными мозгами. Это страшно, и с этим долго придётся бороться.
Вы сказали: «...поколения с полностью переформатированными мозгами».
Да, можно сказать и так. Но мне представляется это скорее очень грамотной работой западных спецслужб, которые масштабировали и довели до кипения ту идеологию, которая так или иначе сохраняется в Украине уже больше века.
И именно этот вопрос, на мой взгляд, и является самым важным, поскольку победа на поле боя совсем не будет означать победу над русофобией в Украине, которая просто уйдёт в подполье. Ведь ни для кого не секрет, что в Западной Украине ненависть к русским была и во времена СССР.
Я понимаю, вы не являетесь политиком. Но тем не менее у вас за плечами огромный жизненный опыт.
Как вы считаете, что нужно делать, чтобы убить саму идею неонацизма и русофобии в Украине?
Для этого нужно как минимум одержать победу в нынешнем конфликте. После этого, на мой взгляд, нам ещё долго придётся жить с сопредельной страной по принципу «худой мир лучше доброй ссоры». При этом так называемый коллективный Запад продолжит предпринимать усилия по сохранению враждебности Украины к России. Вы сказали о русофобии, «которая сохраняется на Украине уже больше века». На самом деле речь идёт о столетиях. Напомню послание вдохновителю Первого крестового похода Бернарду Клервосскому от епископа Краковского Матвея. В нём говорилось, что крестовый поход направить надо против русских варваров, «где другой обряд евхаристии, где они многочисленны, как звёзды, и гораздо хуже, чем греки…» Это 1145 год. Не напоминает нынешнюю риторику в Евросовете?
Напомню и высказывание премьер-министра Великобритании лорда Палмерстона (1784–1865): «Как трудно жить, когда с Россией никто не воюет». Более близкий по времени пример — январь 1939 года, когда польский министр иностранных дел Бек после переговоров с Берлином заявил «о полном единстве интересов в отношении Советского Союза». Польша выразила готовность присоединиться к Антикоминтерновскому пакту, если Гитлер поддержит её претензии на Украину и выход к Чёрному морю.
Столетия идут, но ничего по сути не меняется. Те же самые страны продолжают мечтать о стратегическом поражении России. Как тут не вспомнить Александра Третьего, утверждавшего, что у России только два союзника: армия и флот?
Так что нам ещё понадобятся и мужество, и терпение, и готовность отстаивать свою веру, те христианские принципы, на которых стоит Россия и которые вызывают такую ненависть у наших врагов. Это великий вызов для всех нас, переломный момент в истории не только нашей страны, но всей цивилизации.
Есть у меня стихотворение под названием «Весы», которое заканчивается так:
Ах, Россия, холодно и сиро
В рощах золотых на небеси.
Пробил час
И снова судьбы мира
На твои положены весы.
Благодарю вас, Виктор Фёдорович, за историческую справку.
Но мне, разумеется, известно о русофобии на территориях разных стран и о том, что зародилась она много веков назад, скорее всего, из-за раскола христианской церкви на католическую и православную в 1054 году. Но я сознательно взял более близкий исторический период, поскольку понятие «Украина» в значении «нация» появилось только в XIX веке, и первым его использовал польский политический деятель Паулин Свенцицкий во время польского восстания 1863 года. А ведь нас интересует именно русофобия в Украине! А то, что нас ненавидят в большинстве европейских стран, это, к сожалению, данность, которую уже едва ли получится изменить... Тем не менее в одном я с вами полностью согласен. Прежде всего Россия должна победить в этом конфликте, поскольку именно победители и устанавливают свои правила и пишут историю.
Расскажите, пожалуйста, о вашем детстве?
Родился я на рабочей окраине Брянска. Деревянные в основном домики с палисадниками и небольшими огородами. По улицам бродили куры, утки, а утром и вечером даже прогоняли стадо коров на луга.
С любовью вспоминаю речку детства – Болву. Летом на её берегах я и проводил большую часть времени. До сих пор помню каждый поворот, имевший своё название: Власова будка, Корчажки, Девичий песок, Воробьёвка… Поэзия! С тех пор больше всего люблю нашу среднерусскую природу. А любимыми занятиями на всю жизнь остались рыбалка и «тихая охота» — сбор грибов.
Тогда же что-то стало просыпаться в душе, приходить слова, строчки. В седьмом классе первое моё стихотворение напечатала районная газета «Деснянская правда», потом целую подборку журнал «Пионер». Родители удивлялись: в роду у нас пишущих людей не было.
В детстве читал запоем, всё подряд. Перечитал, кажется, всю школьную библиотеку. А в Доме пионеров обнаружил литературный кружок, который посещал до окончания школы. Собирались в нём ребята, тоже увлечённые поэзией. Обсуждали стихи друг друга, спорили до хрипоты. Хорошим, счастливым было детство.
Скажите, а в какой момент вы осознали, что поэзия для вас уже не юношеское увлечение, а нечто гораздо большее, то, чему хочется посвятить свою жизнь?
Что-то подобное произошло в армии. Служил я в железнодорожных войсках два года. А в нашей роте было несколько москвичей, уже окончивших институты, так называемых одногодичников. Все они интересовались поэзией.
В редкие увольнения мы шли в книжный магазин и покупали тоненькие сборнички из серии «Библиотека лирической поэзии» издательства «Молодая гвардия». Читали, обсуждали. Так попал мне в руки сборник поэта-фронтовика Николая Константиновича Старшинова. Стихи простые, яркие, образные, очень понравились. И кто бы мог подумать, что через полтора десятка лет я буду работать в «Молодой гвардии» рядом с Николаем Константиновичем! Жизнь всё-таки интересная и непредсказуемая штука…
Утверждать, что посвятил жизнь исключительно поэзии, не могу. По образованию я журналист и этой профессии отдал много сил и времени.
Есть и ещё одна особенность, связанная с характером. Человек я бесконечно сомневающийся и в своём даре, и в том, что уже сделано. Несмотря на все книги, премии, множество публикаций. Ничего хорошего в такой черте характера нет: она мучительна. Но себя уже не переделаешь…
Вы упомянули, что вы по образованию журналист и что вы отдали этой профессии много сил и времени.
Насколько я знаю, вы окончили факультет журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова. Данный университет до сих считается одним из лучших в нашей стране. Есть также информация, что за всё время существования факультета высшее образование получили более 30 тысяч студентов. И такое количество дипломированных журналистов дал России только один МГУ имени М. В. Ломоносова. А ведь помимо него есть ещё 128 вузов со специальностью «Журналистика». В связи с этим у меня к вам вопрос.
Почему при таком внушительном количестве «специалистов» качество журналистики в России снижается с каждым годом?
Об этом говорят множество экспертов. Да что уж там! Я и сам бываю возмущён, когда журналисты в прямом эфире федеральных каналов путают Ирак и Иран или Швецию со Швейцарией. Нередко, рассуждая об исторических событиях, называют совершенно не те даты и не те имена. Да и в целом показывают свой недопустимый для профессионалов уровень знаний и подготовленности.
Журналистику победили социальные сети. Они приучили читателей, особенно молодых, к минимальным по объёму текстам, да ещё обязательно с картинкой. Очерк, даже написанный «золотым пером», сегодня читать никто не будет. Да и нет их ныне, «золотых перьев». Не востребованы. Зато востребован пиар, высосанные из пальца сенсации. Если бы я в своё время допускал фактические ошибки и передёргивания, которые сейчас встречаются в СМИ сплошь и рядом, меня тут же турнули бы из редакции.
К сожалению, с культурой в нашем обществе сегодня большие проблемы. Касается это и поэзии. Я как-то пошутил, что даже уровень графомании в последние годы резко упал. Но шутка эта горькая. В огромном графоманском болоте тонет и всё ценное, глубокое. Кстати, в этом одна из причин утраты былой популярности поэзии.
И ещё одно наблюдение. Случается довольно часто вести семинары молодых поэтов. Интересуюсь, кого из стихотворцев советского времени они знают. Даже филологи в лучшем случае называют Рубцова. А ведь там были великолепные поэты: Леонид Мартынов, Сергей Марков, Владимир Соколов, Евгений Винокуров… Блестящий ряд этот можно длить и длить. Не знают, замкнуты исключительно на себе, собственном творчестве. Вина это их или беда, но факт остаётся фактом.
Очевидно, что-то неладно в нашем образовании, как среднем, так и высшем.
Должен признаться, самое первое ваше стихотворение, которое я прочитал, мне очень понравилось. Оно совсем небольшое, но зато за ним отчётливо видно громадную тень настоящего поэта.
***
Остановлюсь и лягу у куста,
Пока легки печали и пожитки,
На оборотной стороне листа
Разглядывать лучистые прожилки.
При светлячках, при солнце, при свечах
Мир созерцать отнюдь небесполезно:
В подробностях, деталях, мелочах
Не хаос открывается, а бездна.
Вселенная без края и конца
Вселяла б ужас до последней клетки,
Когда б не трепыхался у лица
Листок зелёный с муравьём на ветке.
И вроде бы обычные слова. Но как прекрасно они вместе все звучат!..
Вы знаете, не так давно я нашёл, как мне кажется, подходящее сравнение с настоящей поэзией. Это «Божественная карета». И когда ты начинаешь читать настоящую поэзию, то оказываешься в этой «Божественной карете», и она мчится вместе с тобой через всю вселенную. Где каждая строчка является фрагментом бытия, которое ты успеваешь узреть и почувствовать в стремительном полёте. И когда ты перестаёшь читать, то сразу же возвращаешься в реальный мир, чтобы увидеть и осознать всю его обыденность и даже некую неполноценность без поэтического искусства.
А как бы вы, Виктор Фёдорович, расшифровали эти два слова «Настоящая поэзия»?
Существует множество определений поэзии: ярких, остроумных, парадоксальных, и ни одно из них не является полным, всеобъемлющим. Видимо, есть вещи, определению не поддающиеся. К их числу относится и поэзия, которая по существу – тайна.
Настоящая поэзия для меня та, после которой остаётся долгое послевкусие, некое эхо. Даже будучи искушённым, не можешь понять: как это сделано? И пытаться не надо, потому что здесь тоже тайна.
Один «секрет» я всё-таки знаю. Его открыл Пушкин, воскликнувший однажды: «Искренность драгоценна в поэте!»
Искренность невозможно подделать, имитировать. Она даётся человеку от природы, как составляющая каждого настоящего таланта, как дар Божий. Или не даётся, и тут уж ничего не поделать.
Дар этот одновременно и наказание. Человек, им обладающий, довольно беззащитен. Отсюда и личные трагедии многих талантливых поэтов.
Ныне существует множество курсов, на которых начинающих стихотворцев учат, как добиться успеха, признания. Но настоящая поэзия не ищет выгод. Нередко в книжном магазине можно услышать, как приговор: «Поэзия не продаётся!»
Есть у меня на этот счёт небольшое стихотворение.
Не покупайте поэзию!
Не забивайте голову.
Страшно ходить по лезвию
Среди одетых - голому.
Здравому – это лишнее,
Для бытия не главное:
Слышать - другим не слышное,
Видеть - другим не явное.
Так и живи, поэзия,-
Крепость моя бумажная:
Самая бесполезная,
Самая непродажная!
Интернет — безусловное достижение человечества. И я представляю тот ужас в глазах миллиардов людей, если завтра, к примеру, их навсегда отключат от всемирной паутины. Но вместе с тем несовершенно всё, что создают люди, поскольку они и сами не совершенны. А потому и интернет стал местом не только для прекрасного, но и для отвратительного, низкопробного, чрезвычайно вредного и даже опасного.
Но, к счастью, Россия — уникальная страна. И русские люди, не желая сгинуть в пропасти разнообразного зла, после четверти века очарования интернетом начали, так сказать, ставить вопросы ребром. И вот одним из таких вопросов является вопрос дурновкусия, которое формируется по сути и развивается из-за отсутствия сдерживающих законов и цензуры.
Однако никакой конкретики на сегодняшний день никем не предложено.
А как вы видите этот нелегкий, но необходимый процесс борьбы с дурновкусием в интернете, которое уже вполне можно охарактеризовать как эпидемию?
Интернет реализовал один из фундаментальных принципов постмодернизма: право на высказывание важнее смысла самого высказывания. Высказываются все кому не лень: откровенная глупость соседствует с мудростью, пошлость с высоким, чистота с грязью.
Запрещать что-либо в интернете бесполезно, конечно, за исключением того, что прямо попадает под статьи уголовного и административного кодексов. Куда полезнее тратить силы на воспитание собственной души, выработку вкуса, умения отличать подлинное от симулякров. Помощники здесь классические: литература, музыка, живопись. Пастернак ведь не случайно воскликнул: «Любите живопись, поэты!» Там, в лучших образцах, и гармония, и цвет, и мелодия – всё то, что должно быть и в хорошем стихотворении.
Да и не в одном интернете дело. Телевидение тоже и в разных жанрах порой транслирует то, что никак не сообразуется не то что с высоким вкусом, но даже со здравым смыслом. И вот тут государству по силам, как говорится, и власть употребить. Но… не употребляют. Видимо, всех всё удовлетворяет.
Вы посмотрите, какая буря поднимается, чуть только речь заходит об общественных советах в театре, на телевидении, в шоу-бизнесе. Стеной стоят творцы: «Государство не должно вмешиваться…» И это при том, что масса театров существует на государственные дотации. В общем, тут авгиевы конюшни. Ау, Геракл!
То, что вы сказали, Виктор Фёдорович, я, разумеется, понимаю. Только отчего вы считаете, что запрещать что-то в интернете бесполезно! У нас, например, очень быстро приучили общество к тому, что всякое публичное осквернение чувств верующих может привести к уголовному наказанию. Меньшинства тоже загнали обратно в конуру. Я уже не говорю про СВО, с противниками которого расправляются молниеносно и жестко. И правильно, кстати. Так почему бы уже не навести порядок и среди тех, кто пишет тексты и выставляет их на всеобщее обозрение? Ведь мало того что плохие, некачественные тексты из-за массовости распространения в интернете активно формируют дурновкусие среди российских граждан, так ещё и многие из этих текстов откровенно разрушают души целых поколений! И складывается впечатление, что не за горами тот день, когда в этом хаосе окончательно затеряются все основополагающие истины...
И для наглядности я могу привести пример.
Давайте представим, что будет, если завтра всем людям в России разрешат выкидывать мусор из окна! Во что превратятся целые города? Правильно! В огромные помойки, чрезвычайно опасные для жизни и здоровья. Страшно даже представить, какие тяжёлые инфекционные заболевания будут распространяться по всей стране!
Так вот, свобода слова, которой нынче прикрывают определённые виды анархии, глупости и деградации, по сути уже несколько лет превращает всеобщее интернет-пространство в огромную информационную помойку с той лишь разницей, что гниют в результате не человеческие тела, а человеческие души. Поэтому современная молодежь и подписывается в количестве двенадцати миллионов на таких персонажей, как Моргенштерн...
Что ж! У нас с вами получается интересное интервью! Но, следуя намеченному плану, я должен перейти к вопросам в формате блиц.
Какое Ваше любимое занятие?
Рыбалка. Чтение.
Что является Вашим главным недостатком?
Бесконечное самокопание и застенчивость. Так и не изжил это в себе.
Лучший поэт в истории человечества?
О человечестве судить не берусь. Для меня – Пушкин.
Какие добродетели Вы цените больше всего?
Верность. Склонность к самоиронии.
Ваша главная черта?
Доброжелательность.
Ваше любимое изречение?
Бедность без долгов – это зажиточность. (кит)
Лучший композитор всех времён?
Рахманинов.
К чему Вы испытываете отвращение?
К предательству.
Лучший художник всех времён?
Люблю импрессионистов. Из наших – Кустодиев.
Ваше любимое время года?
Весна.
Согласились бы на сделку с дьяволом ради бессмертия?
Бессмертие – это наказание и мука. Думаю, что нет.
Продолжите фразу: «Русский человек — это...»
Русский человек – это русский человек. Этим всё сказано.
Оказавшись перед Богом, что вы ему скажете?
Прости, Господи!
Благодарю вас, Виктор Фёдорович, за этот разговор. Ну и по традиции хочу попросить вас пожелать что-нибудь нашим читателям.
Читателям желаю никогда не предаваться унынию. Всё поправимо, было бы желание менять жизнь к лучшему.
Автор публикации Борис Эхтин, главный редактор журнала TERANTELLA.
Июнь/2025
