АКТ IV.
СЦЕНА I.
Келья БРАТА ЛОРЕНЦО.

Входят БРАТ ЛОРЕНЦО и ПАРИС.

Брат Лоренцо. В четверг, синьор? Какой короткий срок!
Парис. Отец мой, Капулетти так желает;
Не мне его поспешность замедлять.
Брат Лоренцо. Но неизвестны вам невесты чувства.
Путь не прямой. Он мне не по душе!
Парис. Она без меры плачет о Тибальте,
С ней о любви не мог я говорить:
В приюте слёз Венера не смеётся.
Но кажется отцу её опасным,
Что так она печали предаётся,
И мудро он решил наш брак ускорить,
Чтоб наводненье слёз остановить.
Способствует тоске уединенье;
Ей станет легче в обществе супруга, —
Вот в чём такой поспешности причина.
Брат Лоренцо. (в сторону)
О, если бы не знал я той причины,
Что нам велит замедлить этот брак!
(Громко.)
Но вот сюда идёт сама синьора.

Входит ДЖУЛЬЕТТА.

Парис. Я счастлив встретить здесь мою супругу!
Джульетта. Да, если я смогу вам стать супругой.
Парис. Так будет, быть должно: в четверг – наш брак.
Джульетта. Что быть должно, то будет.
Брат Лоренцо. Это так.
Парис. Пришли вы исповедаться отцу?
Джульетта. Ответив, исповедалась бы вам.
Парис. Не скройте от него любви ко мне.
Джульетта. Признаюсь вам, что я люблю его.
Парис. И также, что вы любите меня?
Джульетта. Цены в моем признанье будет больше,
Коль не скажу вам этого в лицо.
Парис. Твоё лицо от слёз так изменилось,
Бедняжка!
Джульетта. Слёз не велика победа:
И раньше было мало в нем красы.
Парис. Ты хуже слёз вредишь ему словами.
Джульетта. Но правда ведь не клевета, синьор;
И говорю я о моём лице.
Парис. Оно – моё; ты ж на него клевещешь.
Джульетта. Возможно: ведь оно уж не моё. —
Святой отец, свободны вы сейчас?
Иль, может быть, прийти перед вечерней?
Брат Лоренцо. Свободен я, дочь грустная моя. —
Граф, мы должны наедине остаться.
Парис. О, я мешать не смею благочестью, —
В четверг тебя, Джульетта, разбужу я;
Пока – прими священный поцелуй.
(Целует её и уходит.)
Джульетта. Запри же дверь – и плачь со мною вместе.
Ни жизни! Ни надежды! Ни спасенья!
Брат Лоренцо. Твоя беда известна мне, Джульетта;
Что делать нам – ума не приложу…
Я слышал, что отсрочка невозможна:
В четверг должна ты стать женою графа.
Джульетта. Не говори об этом, коль не в силах
Придумать, как нам этого избегнуть.
Коль не поможешь мудростью своей,
Так назови моё решенье мудрым —
И мой кинжал пошлёт мне избавленье.
Бог нам сердца соединил с Ромео,
Ты наши руки здесь соединил;
И раньше, чем моя рука, тобою
Вручённая Ромео, закрепит
Другой союз, иль любящее сердце
Изменит и отдаст себя другому, —
И руку уничтожу я и сердце.
Так пусть мне даст твой многолетний опыт
Немедленный совет: иначе – видишь? —
Между моим несчастием и мною
Борьбу рассудит этот острый нож
И то решит, чему твой ум и годы
Достойного исхода не подыщут.
Не медли же, скорее мне ответь!
Коль средства нет, я жажду умереть.
Брат Лоренцо. О дочь моя, есть слабый луч надежды.
Для этого должна моя решимость
Такой же быть отчаянной, как то,
Что мы хотели бы предотвратить.
Когда – скорей, чем стать женой Париса, —
Убить себя ты хочешь добровольно,
То, может быть, ты испытать решишься
Подобье смерти, чтоб стыда избегнуть.
Коль ты согласна, средство я найду.
Джульетта. Отец, скорей чем стать женой Париса,
Вели мне спрыгнуть со стены той башни,
Пошли меня к разбойникам в вертеп,
В змеиный лог, свяжи одною цепью
С ревущими медведями меня
Иль на всю ночь запри меня в мертвецкой,
Наполненной гремящими костями
И грудами безглазых черепов,
Зарой меня ты в свежую могилу
И с мертвецом в один закутай саван —
Всё, всё, о чем, лишь слушая, трепещешь,
Всё сделаю без страха, чтоб остаться
Возлюбленному верною женой.
Брат Лоренцо. Так вот: иди домой; будь весела
И дай согласье стать женой Париса.
А завтра, в среду, постарайся на ночь
Одна остаться: в эту ночь пускай
Кормилица с тобою не ночует.
Возьми вот эту склянку – и в постели
Ты выпей всё до капли; и мгновенно
По жилам разольются у тебя
Дремотный холод и оцепененье,
Биенье пульса сразу прекратится,
Ни теплота, ни вздох не обличат,
Что ты жива, и розы на ланитах
И на устах подёрнет бледность пепла;
И окна глаз закроются, как будто
От света жизни смерть их заградила;
Все члены, лишены упругой силы,
Застынут, станут мертвенно-недвижны;
И вот в таком подобье страшной смерти
Ты ровно сорок два часа пробудешь,
Чтобы потом проснуться, как от сна.
Итак, когда жених придёт поутру,
Чтоб разбудить тебя, ты будешь мёртвой.
Тогда тебя, как наш велит обычай,
В наряде брачном и в гробу открытом
Перенесут в старинный склеп фамильный,
Приют последний рода Капулетти.
Я обо всём дам знать письмом Ромео,
Он явится, – с ним вместе ждать мы будем,
Пока проснёшься ты, и в ту же ночь
Ромео в Мантую с тобой уедет.
Так спасена ты будешь от позора,
Коль нерешительность и женский страх
Тебе не помешают в смелом деле.




Джульетта. О, дай мне, дай! Не говори о страхе!
Брат Лоренцо. Возьми, ступай. Будь твёрдой и отважной
В решенье этом. Тотчас же пошлю
Я в Мантую Ромео донесенье.
Джульетта. Любовь, дай сил! Они ж дадут спасенье.
Прости, отец мой!
(Уходят).

СЦЕНА II.
Зал в доме КАПУЛЕТТИ.

Входят КАПУЛЕТТИ, СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ, КОРМИЛИЦА и двое СЛУГ.

Капулетти. (Слуге) Проси же всех, кто в список помещён.
(1-й Слуга уходит).
Ты, малый, отправляйся и найми
Десятка два искусных поваров.
2-й Слуга. Я вам плохих не подберу, синьор: я посмотрю, облизывают ли они себе пальцы.
Капулетти. И что же ты по этому узнаешь?
2-й Слуга. Да как же, синьор, плох тот повар, который не облизывает себе пальцев; так я и не найму таких, которые пальцев не облизывают.
Капулетти. Ступай, ступай.
(2-й Слуга уходит).
Не знаю, как мы справимся со всем.
Что, дочь моя пошла к духовнику?
Кормилица. Да, синьор.
Капулетти. Ну, может быть, он вразумит её.
В ней говорит упрямство и строптивость.
Кормилица. Глядите-ка, вот и она вернулась
От исповеди: весело так смотрит!

Входит ДЖУЛЬЕТТА.

Капулетти. Ну что, упрямица? Где ты шаталась?
Джульетта. Там, где я раскаянью научилась
В грехе непослушанья вашей воле.
Святой отец велел мне – на коленях
Молить прощенья. Я молю: простите!
Отныне я покорна вам во всём.
Капулетти. Послать за графом! Известить его!
Я завтра ж утром обвенчаю вас.
Джульетта. С ним встретилась я в келье у Лоренцо
И выразила, как могла, любовь,
Границ приличья не переступая.
Капулетти. Ну вот, я очень рад, прекрасно. Встань.
Вот так и следует. Теперь я должен
Увидеть графа. – Эй, послать за ним! —
Клянусь душою, наш монах – святой:
Весь город наш ему обязан многим.
Джульетта. Кормилица, пойдём ко мне наверх:
Ты мне должна помочь сейчас же выбрать
Наряд, достойный завтрашнего дня.
Синьора Капулетти. До четверга успеете ещё.
Капулетти. Нет, нет, ступайте: завтра же вам в церковь.

(ДЖУЛЬЕТТА и КОРМИЛИЦА уходят).

Синьора Капулетти. Нам невозможно будет всё устроить:
Уж ночь почти.
Капулетти. Тсс… Я примусь за дело.
На славу будет всё, жена, ручаюсь.
Ступай к Джульетте выбирать наряды.
Не лягу я; оставь меня в покое;
Хозяйкой буду нынче я. – Эй, вы!
Все разбежались? Хорошо: я сам
Пройду к Парису, сообщу ему,
Что свадьба завтра. Отлегло от сердца,
Когда капризница моя смирилась.
(Уходит.)

СЦЕНА III.
Комната ДЖУЛЬЕТТЫ.

Входят ДЖУЛЬЕТТА и КОРМИЛИЦА.

Джульетта. Да, это платье лучше всех. – Теперь,
Кормилица, оставь меня одну:
Всю ночь молиться надо мне, чтоб небо
Моей судьбе печальной улыбнулось:
Ты знаешь ведь, как тяжко я грешна. —

Входит СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ.

Синьора Капулетти. Хлопочете? Не нужно ль вам помочь?
Джульетта. Нет, матушка: мы выбрали уж всё,
Что к завтрашнему дню необходимо.
Прошу, позвольте мне одной остаться.
Пускай кормилица вам помогает:
Я думаю, у вас хлопот немало —
Такая спешка.
Синьора Капулетти. Ну, спокойной ночи,
Ложись и ты: тебе ведь нужен отдых.

(СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ и КОРМИЛИЦА уходят).

Джульетта. Прощайте! – Свидимся ль ещё? Кто знает!
Холодный страх по жилам пробегает
И жизни теплоту в них леденит. —
Верну их, чтоб утешили меня. —
Кормилица! – Нет! Что ей делать здесь?
Одна сыграть должна я эту сцену.
Сюда, фиал!
Что если не подействует напиток?
Ужель придётся утром мне венчаться?
Нет! Это помешает. Здесь лежи.
(Кладёт рядом с собой кинжал.)
А если яд монах мне дал коварно,
Чтобы убить меня, боясь бесчестья,
Когда б открылось, что меня с Ромео
Уж обвенчал он раньше, чем с Парисом?
Боюсь, что так… Но нет, не может быть:
Известен он своей святою жизнью!
Не допущу такой недоброй мысли.
А если… если вдруг в моём гробу
Очнусь я раньше, чем придёт Ромео
Освободить меня? Вот это – страшно!
Тогда могу я задохнуться в склепе.
В чью пасть не проникает чистый воздух,
И до его прихода умереть!
А коль жива останусь – лишь представить
Ужасную картину: смерть и ночь,
Могильный склеп, пугающее место,
Приют, где сотни лет слагают кости
Всех наших предков, где лежит Тибальт
И в саване гниёт, где, говорят,
В известный час выходят привиденья…
Что если слишком рано я проснусь?
О боже мой! Воображаю живо:
Кругом – ужасный смрад, глухие стоны,
Похожие на стоны мандрагоры,
Когда её с корнями вырывают, —
Тот звук ввергает смертного в безумье…
Что если я от ужаса, проснувшись,
Сойду с ума во тьме и буду дико
Играть костями предков погребённых,
И вырву я из савана Тибальта,
И в исступленье прадедовской костью,
Как палицей, свой череп размозжу?
Мой бог! Тибальта призрак здесь – он ждёт
Ромео, поразившего его
Своим мечом… Стой, стой, Тибальт! – Ромео,
Иду к тебе! Пью – за тебя!
(Выпивает содержимое склянки и падает на постель.)

СЦЕНА IV.
Зал в доме КАПУЛЕТТИ.

Входят СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ и КОРМИЛИЦА.

Синьора Капулетти. Возьми ключи и пряностей достань.
Кормилица. Айвы и фиников на кухню просят.

Входит КАПУЛЕТТИ.

Капулетти. Живей! Вторые петухи пропели.
Звонили к утрене: уж три часа.
Голубушка, смотри за пирогами;
Припасов не жалей.
Кормилица. Да полно, сударь!
Охота заниматься бабьим делом?
Ложитесь-ка: не спавши ночь, наутро
Вы будете больны.
Капулетти. Э, мало ли мне в жизни приходилось
Из-за пустых причин не спать ночей, —
И никогда я болен не бывал.
Синьора Капулетти. Да, да, ты был порядочным кутилой.
Теперь-то уж я посмотрю за тем,
Чтоб по ночам ты спал.

(СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ и КОРМИЛИЦА уходят).

Капулетти. Ах, ревность, ревность!

Входят СЛУГИ с дровами, корзинами, вертелами и пр.

1-й Слуга. Синьор, для кухни что – и сам не знаю.
(Уходит.)
Капулетти. Живей, живей! Возьми посуше дров;
Да Пьетро позови: он скажет где.
2-й Слуга. Синьор, и я ведь не без головы, —
Мы вам дрова разыщем и без Пьетро.
Капулетти. Ответ хорош… Весёлый подзаборник!
Будь дровяною головой!
(2-й СЛУГА уходит.)
Светает. Граф скоро с музыкантами придёт, —
Он обещал.
(Музыка за сценой.)
Да вот уж я их слышу.
Кормилица! Жена! Эй вы! Да где же вы?
(Входит КОРМИЛИЦА.)
Ступай – буди и наряжай Джульетту.
Париса встречу я. Да поскорее!
Поторопись! Жених уже явился.
Поторопись, ты слышишь?
(Уходят).

СЦЕНА V.
Спальня ДЖУЛЬЕТТЫ.

Входит КОРМИЛИЦА.

Кормилица. Синьора, а, синьора! А, Джульетта!
Моя овечка! Фу, какая соня!
Синьора! Душенькая моя! Невеста!
Ни слова? Выспаться вперёд решила
За всю неделю. Дело: нынче ночью
Уж граф Парис себя побеспокоит,
Чтоб отдыха тебе не дать. Что ж это,
Прости мне бог? Вот крепко как заснула!
Не добудиться. Как же быть? Синьора!
Ну, пусть в постели граф застанет вас:
Уж он сумеет вас поднять, не так ли?
(Отдергивает занавеску.)
Смотрите-ка! Одета, в платье спит! —
Проснитесь же, синьора, – а, синьора? —
О господи помилуй! Умерла!
Ах, ах! Зачем я родилась на свет!
Ах! Аквавиты мне! Синьор! Синьора!

Входит СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ.

Синьора Капулетти. Что здесь за шум?
Кормилица. О злополучный день!
Синьора Капулетти. Да что случилось?
Кормилица. Вот! Глядите! Горе!
Синьора Капулетти. О! Жизнь моя, дитя моё, Джульетта!
Проснись! Взгляни! Иль я умру с тобой! —
На помощь! Помогите!

Входит КАПУЛЕТТИ.

Капулетти. Не стыдно ль вам? Ведите же Джульетту:
Жених уж здесь.
Кормилица. Увы! Она скончалась!
Мертва, мертва, мертва! Ужасный день!
Синьора Капулетти. Пусти взглянуть. Увы! Похолодела!
Застыла кровь, и члены онемели!
С её устами жизнь давно рассталась.
Смерть, как мороз безвременный, убила
Прекраснейший из всех цветов в саду.
Кормилица. О горький день!
Синьора Капулетти. О страшная беда!
Капулетти. Смерть, взявшая её, чтоб возроптал я,
Связала мне уста, – и я безмолвен.

Входят БРАТ ЛОРЕНЦО, ПАРИС и МУЗЫКАНТЫ.

Брат Лоренцо. Готова ли во храм идти невеста?
Капулетти. Готова, да, чтоб больше не вернуться!
(ПАРИСУ.)
О сын мой, в ночь перед твоею свадьбой
Легла в постель с твоей невестой смерть.
Вот здесь лежит цветок, растленный смертью.
Смерть – вот теперь мне зять, вот мне наследник:
Дочь отняла она. Умру и я!
Богатство, жизнь – я всё оставлю смерти.
Парис. О, как я ждал увидеть утра лик!
И что же он глазам моим являет!
Синьора Капулетти. Проклятый, страшный, ненавистный день!
Страшнейший час из всех часов, что время
Встречало в вечном странствии своем!
Одна, одна ведь у меня была,
Единственная радость и утеха!
Жестокой смертью отнята навек!
Кормилица. О горе! Горький, горький, горький день
Из всех, что в этой жизни я видала!
Ужасный день! О ненавистный день!
Чернее дня на свете не бывало!
О горький день! О горький день!
Парис. Обманут, разведён, сражён, убит!
Смерть гнусная, обманут я тобою!
Жестокая! Сразила ты меня!
Любовь моя! О жизнь моя! Но нет —
Не смерть, а лишь любовь и после смерти!
Капулетти. Поруган, оскорблён, казнён, убит!
Ужасное несчастье! Для чего ты
Пришло, – чтобы убить, убить наш праздник?
Дитя мое, дитя! Душа моя!
Ты больше не дитя мое! Мертва!
Увы, она мертва, и вместе с нею
Вся радость сердца умерла навек.
Брат Лоренцо. Довольно, постыдитесь! Вопли горя
Ведь не излечат горя! В милой деве
Имели долю вы – и небеса.
Но вся она теперь досталась небу,
Тем лучше для неё! Не в силах были
Свою вы долю удержать от смерти;
А небо сохранило часть свою:
Небесным счастьем это вы считали —
И плачете теперь, когда она
Возвышена превыше туч, до неба.
Вы плохо любите своё дитя,
Коль ропщете, её блаженство видя.
В замужестве счастливее не та,
Что долго женщиной живет замужней:
Счастливей та, что рано умерла.
Отрите ваши слезы. Розмарином
Прекрасное её усыпьте тело
И, как велит обычай, отнесите
Её в наряде подвенечном в церковь.
Скорбь – свойство есть природное людей,
Но разум наш смеётся лишь над ней.
Капулетти. Увы, наш праздник будет превращён
В обряд печальный пышных похорон.
Звон погребальный музыку заменит,
В поминки обратится брачный пир,
Ликующие гимны – в панихиду.
Венок венчальный – к трупу перейдёт.
Всё превращенье страшное претерпит!
Брат Лоренцо. Ступайте же, синьор, и вы, синьора,
И граф, и приготовьтесь проводить
Прекрасную усопшую в могилу.
Карает вас небес святая воля.
Пусть ропот ваш не прогневит их боле.

(Уходят КАПУЛЕТТИ с ЖЕНОЙ, ПАРИС и БРАТ ЛОРЕНЦО).

1-й Музыкант. Что ж, флейты нам убрать, да и убраться?
Кормилица. Да, люди добрые, уж уберите:
Вы видите, какой плачевный случай.
(Уходит.)
1-й Музыкант. Хоть и плачевный, заплатить нам надо.

Входит ПЬЕТРО.

Пьетро. Музыканты, ах, музыканты! Если вы хотите, чтоб я остался жив, – сыграйте вы мне «Радость сердца».
1-й Музыкант. Почему «Радость сердца»?
Пьетро. Ах, музыканты! Потому, что моё сердце само наигрывает: «Как сердце печали полно!» Сыграйте-ка мне какую-нибудь развесёлую песенку, вроде элегии, чтобы меня утешить.
1-й Музыкант. Какие теперь песенки! Тут не до песенок.
Пьетро. Так вы не желаете?
1-й Музыкант. Нет.
Пьетро. А я бы вам здорово отплатил.
1-й Музыкант. Чем же бы ты это нам отплатил?
Пьетро. Разумеется, не деньгами, а тоже песенкой. И я ведь могу быть музыкантом.
1-й Музыкант. Скорее я могу быть лакеем.
Пьетро. Тогда твоя башка отведает моего лакейского ножа. Что это ещё за крючки такие? Я вас сейчас на все лады перефасолю.
1-й Музыкант. Если ты перефасолишь, твоё дело пойдет на лад.
2-й Музыкант. Убери-ка свой острый нож; лучше покажи нам свой острый ум.
Пьетро. Ладно. Я покажу вам свой острый ум и без ножа вас зарежу. Ну-ка, отвечайте, как подобает разумным людям:
"Коль изнывает грудь от муки
И душу думы грустные мрачат,
То музыки серебряные звуки…"
Почему «серебряные звуки»? Почему «музыки серебряные звуки»? Что скажешь, Симон-Смычок?
1-й Музыкант. Ясное дело: потому, что звон серебра очень приятен.
Пьетро. Недурно. А ты что скажешь, Гуго-Гудок?
2-й Музыкант. Я скажу: потому серебряные звуки, что музыканты играют за серебро.
Пьетро. Тоже недурно. А ты что скажешь, Джемс-Дудка?
3-й Музыкант. Ей-богу, не знаю, что сказать.
Пьетро. Ну, тебя я помилую: ты ведь только певец. Я за тебя отвечу. Потому «серебряные», что музыканты редко получают за свою игру золото.
"То музыки серебряные звуки
Мне быстро горе облегчат".
(Уходит.)
1-й Музыкант. Вот проклятый проходимец!
2-й Музыкант. Повесить бы его, негодяя! Пойдем-ка в дом: подождём погребального шествия и останемся пообедать.
(Уходят).